Александр Гатов
Дом творчества писателей в Комарове стоит среди сосен Карельского перешейка. В конце зимы 1957 года обитатели дома были поражены слишком ранним прилетом певчих птиц.
Они заливались на высоких деревьях, и никто не знал, какие это птицы. И с кем ни заговоришь, какая-то неловкость, смущение, мол, надо бы лучше знать природу – и разговор обычно заканчивался так: «Вот если бы здесь был Бианки, он бы сказал...»
Несомненно! Природа была для Бианки открытой книгой. Много ее тайн он подсмотрел и раскрыл...
В следующем году в том же Комарове мне посчастливилось познакомиться с Бианки, и я не преминул спросить о птицах, несвоевременно распевшихся в минувшем году: «Конечно, это не синицы! Синиц вы знаете: синий фрак, желтый жилет... Может быть, свиристели, зяблики? Те и другие поют превосходно. Дома у меня живет пара кенарей и зяблик...»
Однажды я поведал Виталию Валентиновичу, что наслышан о замечательных свойствах канарейки. Кенар, как я сам с удивлением наблюдал, необычайно вежлив, у него природный такт: никогда не начнет петь утром в комнате, пока не проснется спящий в ней человек. Только когда глаза человека встретятся с темными живыми бусинками желтой птички, она начинает свои рулады.
Бианки радостно принял мое краткое сообщение: «Да, в повадках канарейки много неведомого, неисследованного...» И после секундной задумчивости с улыбкой добавил: «У меня есть рассказ о кенаре, который падает в обморок, услышав какофонию детского джаза. Эта птичка отличает хорошую музыку от плохой».
Бианки был художником с непогрешимым чувством языка. Просматривая по моей просьбе рукопись литературной сказки, в которой маленькая девочка жалеет, что у нее чуть-чуть выступающие лопатки, а не настоящие крылья – этой девочке хотелось бы летать, как, птицы! – Виталий Валентинович по-редакторски вежливо карандашом написал над словом «лопатки» другое – «крыльца». «По-народному лопатки – это крыльца», – сказал он с какой-то непримиримой ноткой в голосе, как всегда, когда дело касалось русской речи.
«Крыльца» – находка Бианки в языке. Как много вложил в него народ, всегда мечтавший о полете человека к звездам...
Дом творчества писателей в Комарове стоит среди сосен Карельского перешейка. В конце зимы 1957 года обитатели дома были поражены слишком ранним прилетом певчих птиц.
Они заливались на высоких деревьях, и никто не знал, какие это птицы. И с кем ни заговоришь, какая-то неловкость, смущение, мол, надо бы лучше знать природу – и разговор обычно заканчивался так: «Вот если бы здесь был Бианки, он бы сказал...»
Несомненно! Природа была для Бианки открытой книгой. Много ее тайн он подсмотрел и раскрыл...
В следующем году в том же Комарове мне посчастливилось познакомиться с Бианки, и я не преминул спросить о птицах, несвоевременно распевшихся в минувшем году: «Конечно, это не синицы! Синиц вы знаете: синий фрак, желтый жилет... Может быть, свиристели, зяблики? Те и другие поют превосходно. Дома у меня живет пара кенарей и зяблик...»
Однажды я поведал Виталию Валентиновичу, что наслышан о замечательных свойствах канарейки. Кенар, как я сам с удивлением наблюдал, необычайно вежлив, у него природный такт: никогда не начнет петь утром в комнате, пока не проснется спящий в ней человек. Только когда глаза человека встретятся с темными живыми бусинками желтой птички, она начинает свои рулады.
Бианки радостно принял мое краткое сообщение: «Да, в повадках канарейки много неведомого, неисследованного...» И после секундной задумчивости с улыбкой добавил: «У меня есть рассказ о кенаре, который падает в обморок, услышав какофонию детского джаза. Эта птичка отличает хорошую музыку от плохой».
Бианки был художником с непогрешимым чувством языка. Просматривая по моей просьбе рукопись литературной сказки, в которой маленькая девочка жалеет, что у нее чуть-чуть выступающие лопатки, а не настоящие крылья – этой девочке хотелось бы летать, как, птицы! – Виталий Валентинович по-редакторски вежливо карандашом написал над словом «лопатки» другое – «крыльца». «По-народному лопатки – это крыльца», – сказал он с какой-то непримиримой ноткой в голосе, как всегда, когда дело касалось русской речи.
«Крыльца» – находка Бианки в языке. Как много вложил в него народ, всегда мечтавший о полете человека к звездам...