Эта книга включает большую часть моих историй, написанных для детей в
течение пятнадцати лет. Вы скажете, что этого мало. За 15 лет, если бы я
писал каждый день только одну страницу, можно было бы уже иметь примерно
5500 страниц. Значит, я написал намного меньше, чем мог. И все же я не
считаю себя большим лентяем!
Дело в том, что в эти годы я еще работал как журналист и делал много
других вещей. Например, я писал статьи для газет и журналов, занимался
школьными проблемами, играл со своей дочкой, слушал музыку, ходил гулять,
думал. А думать – это тоже полезное дело. Может быть, даже самое полезное
из всех других. По–моему, каждый человек должен полчаса в день думать. Это
можно делать всюду – сидя за столом, гуляя в лесу, в одиночестве или в
компании.
Я стал писателем почти случайно. Мне хотелось быть скрипачом, и я
несколько лет учился играть на скрипке. Но с 1943 года больше не
прикасаюсь к ней. Скрипка так и лежит у меня с тех пор. Я все время
собираюсь добавить струны, которых не хватает, поправить сломанный гриф,
купить новый смычок вместо старого, совсем растрепавшегося, и снова начать
упражнения с первой позиции. Может быть, я это когда–нибудь сделаю, но
пока у меня нет времени. Мне хотелось бы еще быть художником. Правда, в
школе у меня всегда были плохие отметки по рисованию, и все же водить
карандашом и писать маслом я всегда очень любил. К сожалению, в школе нас
заставляли делать такие нудные вещи, что они могли вывести из терпения
даже корову. Словом, как все ребята, я мечтал очень о многом, но многого
потом не сделал, а сделал то, о чем меньше всего думал.
Однако, сам того не подозревая, я долго готовился к своей писательской
деятельности. Например, я стал школьным учителем. Не думаю, что я был
очень хорошим учителем: я был слишком молод, и мои мысли витали очень
далеко от школьных парт. Возможно, я был веселым учителем. Я рассказывал
ребятам разные смешные истории – истории без всякого смысла, и чем
абсурднее они были, тем больше дети смеялись. Это уже кое–что значило. В
школах, которые я знаю, по–моему, мало смеются. Многое, что можно было бы
выучить смеясь, учат со слезами – горькими и бесполезными.
Но не будем отвлекаться. Так или иначе, я должен рассказать вам об этой
книге. Я надеюсь, что она будет веселой, как игрушка. Кстати, вот еще одно
занятие, которому я хотел бы себя посвятить: делать игрушки. Мне всегда
хотелось, чтобы игрушки были неожиданными, с выдумкой, чтобы они годились
каждому. Такие игрушки долго живут и никогда не надоедают. Не умея
работать ни с деревом, ни с металлом, я попытался делать игрушки из слов.
Игрушки, по–моему, так же важны, как книги: если бы это было не так,
ребята не любили бы их. А раз они их любят, значит, игрушки учат их
чему–то такому, чему иначе научиться нельзя.
Я хотел бы, чтобы игрушки служили и взрослым, и детям, чтобы в них
можно было играть всей семьей, всем классом, вместе с учителем. Я хотел
бы, чтобы и мои книги были такими же. И эта – тоже. Она должна помочь
родителям сблизиться со своими детьми, чтобы с нею можно было бы вместе
посмеяться, поспорить. Я доволен, когда какой–нибудь мальчик охотно
слушает мои истории. Еще больше радуюсь я, когда эта история вызывает у
него желание говорить, высказывать свое мнение, задавать взрослым вопросы,
требовать, чтобы они отвечали.
Моя книга выходит в Советском Союзе. Я очень доволен этим, потому что
советские ребята – отличные читатели. Я встречал много советских ребят в
библиотеках, в школах, во Дворцах пионеров, в Домах культуры – повсюду,
где бывал. А теперь я вам скажу, где я бывал: в Москве, Ленинграде, Риге,
Алма–Ате, Симферополе, Артеке, Ялте, Севастополе, Краснодаре, Нальчике. В
Артеке я познакомился с ребятами с Крайнего Севера и Дальнего Востока. Все
они были великолепные пожиратели книг. Как это здорово знать, что книга,
какая бы она ни была – толстая или тонкая, – печатается не для того, чтобы
лежать где–то в пыли на витрине или в шкафу, а для того, чтобы ее с
отличным аппетитом проглотили, съели, переварили сотни тысяч ребят.
Поэтому благодарю всех тех, кто подготовил эту книгу, и тех, кто, так
сказать, будет ее есть. Надеюсь, что она придется вам по вкусу.
Приятного аппетита!
1969 г.
