Е. Дрыжакова
Около 5000–6000 лет назад в дельте Нила и в долине реки Евфрат возникли древние государства, в которых появилась письменность. Поэзия тогда существовала лишь в форме устных преданий. Только к концу второго тысячелетия до н. э. люди стали записывать поэтические сочинения. Самое древнее из известных нам творений – это поэма о Гильгамеше, о «все видавшем» шумерском царе, жившем около 2800–2700 л. до новой эры.
Поэма состоит из нескольких песен, записанных клинописью на глиняных табличках на четырех древневосточных языках: шумерском, аккадском, хурритском и хеттском. Этот памятник – авторское произведение, результат труда профессионального поэта. Его философские идеи: тщетность и суетность жизни, несправедливость страдания и смерти и вместе с тем вера в бессмертие славных дел – нашли отражение в художественном тексте.
Крупнейший наш учёный-востоковед И. М. Дьяконов перевел поэму о Гильгамеше с аккадского языка на современный русский, стараясь сохранить все особенности древнего стиха, и написал блестящее исследование об этом древнейшем сочинении, которое старше «Илиады» Гомера на тысячу лет!
Вот как примерно звучал на аккадском языке один из отрывков этой поэмы:
Имси малешу, уббиба белешу,
Упассис киммассу элу церишу,
Идди маршутишу, иттальбиша закутишу.
Ацати (и) ттахлипамма, ракис агухха, –
Гильгамеш агашу итепрамма –
Ана дунки ша Гильгамеш ина итташи рубуту Иштар.
Приводим перевод отрывка:
Он умыл свое тело, все оружье блестело,
Со лба на спину власы он закинул,
С грязным он разлучился, чистым он облачился.
Как накинул он плащ и стан подпоясал,
Как венчал Гильгамеш себя тиарой, –
На красоту Гильгамеша подняла очи государыня Иштар.
Ударение в аккадских словах обычно падало на второй слог от конца, если это был долгий гласный или слог был закрытым. В иных случаях оно сдвигалось вперед или назад. Аккадский стих был основан лишь на счете ударных слогов. Число безударных слогов не принималось во внимание. Обычная стиховая строка содержала четыре ударения. Собственное имя давало дополнительное, пятое ударение, иногда шестое. Стих разбит на два полустишия паузой (цезурой). Спокойная, размеренная речь подчеркивалась внутренней рифмой («малешу» – «белешу», «маршутишу» – «закутишу»), которая применялась не всегда. Часто поэт пользовался повторением в строке одинаковых согласных. Четырехударные стихи в определенных местах заменялись шестиударными, итоговыми. Такова в общих чертах ритмическая структура поэмы о Гильгамеше.
Что можно сказать о ее поэтическом стиле?
Приведем в переводе И. М. Дьяконова еще один отрывок: Гильгамеш отказывается стать мужем богини Иштар и перечисляет ее «грехи»:
Супругу юности твоей, Думузи,
Из года в год ты судила рыданья.
Птичку-пастушка еще ты любила –
Ты его ударила, крылья сломала;
Он живет среди лесов и кричит «мои крылья!»
И льва ты любила, совершенного силой, –
Семь и семь ему ты вырыла ловушек.
И коня ты любила, славного в битве, —
Кнут, узду и плеть ты ему судила,
Мутное пить ты ему судила,
Его матери, Силили, ты судила рыданья.
И еще ты любила пастуха-козопаса,
Что тебе постоянно носил зольные хлебцы,
Каждый день сосунков тебе резал, –
.......................................
Ты его ударила, превратила в волка.
Ишуллану-садовника ты любила...
Ты его ударила, в паука превратила...
В тексте почти нет поэтических определений (эпитетов), почти все слова употреблены в прямом смысле (нет метафоризма). В основу отрывков положено мифологическое представление народа о богине Иштар, которая ударом руки превращала тех, кого любила, в зверей. Отсюда поэтическая аллегория: почти все возлюбленные Иштар названы именами животных, в которых превратила их жестокая богиня («птичка», «лев», «конь»). Руководствуясь чувством меры и избегая однообразия, двух возлюбленных автор представляет сначала в их человеческом облике: «пастух-козопас» и «Ишуллану-садовник». Обратим внимание на частые параллелизмы и повторы: «ты любила», «ты судила», «ты его ударила».
Так слагали стихи в древневосточном государстве около 4000 лет назад.
Около 5000–6000 лет назад в дельте Нила и в долине реки Евфрат возникли древние государства, в которых появилась письменность. Поэзия тогда существовала лишь в форме устных преданий. Только к концу второго тысячелетия до н. э. люди стали записывать поэтические сочинения. Самое древнее из известных нам творений – это поэма о Гильгамеше, о «все видавшем» шумерском царе, жившем около 2800–2700 л. до новой эры.
Поэма состоит из нескольких песен, записанных клинописью на глиняных табличках на четырех древневосточных языках: шумерском, аккадском, хурритском и хеттском. Этот памятник – авторское произведение, результат труда профессионального поэта. Его философские идеи: тщетность и суетность жизни, несправедливость страдания и смерти и вместе с тем вера в бессмертие славных дел – нашли отражение в художественном тексте.
Крупнейший наш учёный-востоковед И. М. Дьяконов перевел поэму о Гильгамеше с аккадского языка на современный русский, стараясь сохранить все особенности древнего стиха, и написал блестящее исследование об этом древнейшем сочинении, которое старше «Илиады» Гомера на тысячу лет!
Вот как примерно звучал на аккадском языке один из отрывков этой поэмы:
Имси малешу, уббиба белешу,
Упассис киммассу элу церишу,
Идди маршутишу, иттальбиша закутишу.
Ацати (и) ттахлипамма, ракис агухха, –
Гильгамеш агашу итепрамма –
Ана дунки ша Гильгамеш ина итташи рубуту Иштар.
Приводим перевод отрывка:
Он умыл свое тело, все оружье блестело,
Со лба на спину власы он закинул,
С грязным он разлучился, чистым он облачился.
Как накинул он плащ и стан подпоясал,
Как венчал Гильгамеш себя тиарой, –
На красоту Гильгамеша подняла очи государыня Иштар.
Ударение в аккадских словах обычно падало на второй слог от конца, если это был долгий гласный или слог был закрытым. В иных случаях оно сдвигалось вперед или назад. Аккадский стих был основан лишь на счете ударных слогов. Число безударных слогов не принималось во внимание. Обычная стиховая строка содержала четыре ударения. Собственное имя давало дополнительное, пятое ударение, иногда шестое. Стих разбит на два полустишия паузой (цезурой). Спокойная, размеренная речь подчеркивалась внутренней рифмой («малешу» – «белешу», «маршутишу» – «закутишу»), которая применялась не всегда. Часто поэт пользовался повторением в строке одинаковых согласных. Четырехударные стихи в определенных местах заменялись шестиударными, итоговыми. Такова в общих чертах ритмическая структура поэмы о Гильгамеше.
Что можно сказать о ее поэтическом стиле?
Приведем в переводе И. М. Дьяконова еще один отрывок: Гильгамеш отказывается стать мужем богини Иштар и перечисляет ее «грехи»:
Супругу юности твоей, Думузи,
Из года в год ты судила рыданья.
Птичку-пастушка еще ты любила –
Ты его ударила, крылья сломала;
Он живет среди лесов и кричит «мои крылья!»
И льва ты любила, совершенного силой, –
Семь и семь ему ты вырыла ловушек.
И коня ты любила, славного в битве, —
Кнут, узду и плеть ты ему судила,
Мутное пить ты ему судила,
Его матери, Силили, ты судила рыданья.
И еще ты любила пастуха-козопаса,
Что тебе постоянно носил зольные хлебцы,
Каждый день сосунков тебе резал, –
.......................................
Ты его ударила, превратила в волка.
Ишуллану-садовника ты любила...
Ты его ударила, в паука превратила...
В тексте почти нет поэтических определений (эпитетов), почти все слова употреблены в прямом смысле (нет метафоризма). В основу отрывков положено мифологическое представление народа о богине Иштар, которая ударом руки превращала тех, кого любила, в зверей. Отсюда поэтическая аллегория: почти все возлюбленные Иштар названы именами животных, в которых превратила их жестокая богиня («птичка», «лев», «конь»). Руководствуясь чувством меры и избегая однообразия, двух возлюбленных автор представляет сначала в их человеческом облике: «пастух-козопас» и «Ишуллану-садовник». Обратим внимание на частые параллелизмы и повторы: «ты любила», «ты судила», «ты его ударила».
Так слагали стихи в древневосточном государстве около 4000 лет назад.